Минск. Площадь Независимости. Красный костел. Это здание можно увидеть во всех путеводителях для туристов. Ранее одним из главных беларусских сувениров была коробка конфет фабрики «Коммунарка» с видами Минска, где на центральном месте было фото Красного костела. И это было логично. Если знаменитые дома на привокзальной площади называют воротами столицы, то Красный костел возле Дома правительства – главной городской достопримечательностью, которую первой видят гости столицы.
Но сейчас поискала в каталоге на сайте предприятия эти конфеты и… не нашла. Есть упаковка «Минск» с эскизом оперного театра, есть конфеты, запакованные в стиле российской хохломы – «Храмы Белой Руси». На коробке – изображение церкви с золотыми куполами.
А что с самим Красным костелом? Стоит. Только сегодня картина другая… Двери закрыты. Вход охраняют вооруженные люди. На крыльце на коленях в пальто и шляпе, склонив голову, стоит мужчина. Это настоятель прихода святых Симеона и Елены отец Владислав Завальнюк. Сегодня шестой день, как он не может войти в храм, где служил с 1990 года. Верующие тоже. Пять дней они приходили молиться возле костела, но сегодня их разогнали силовики. Милиционеры посоветовали верующим молиться где-нибудь подальше от храма. Священника тоже хотели выбросить с крыльца, но пока не трогают. Людям же силовики сказали, что выполняют приказ сверху.
Можно подумать, что они когда-нибудь выполняли приказы снизу. Хотя именно в этом случае можно подумать, что приказ поступил в буквальном смысле с самого низа – из ада. От того «приказчика», который больше всего боится храмов Господних, как, кстати, и крестов. Как здесь не вспомнить печально известный крестолом в Куропатах? Говорят, что после него все и началось. Как снежный ком. Выборы, массовые выступления народа за свободу и восстановление законности. А потом репрессии, в том числе, против священников.
Формальной причиной называют локальный пожар, который произошел на площади 20 квадратных метров. Якобы нужно ликвидировать его последствия. Что случилось на самом деле, никто не знает. Все, что увидели люди, так это разбитое ночью окно костела. Но у нас никому уже давно ничего не надо объяснять… Тем более что священника можно было бы пустить в здание. В Будславском костеле вообще сгорела крыша, но никому и в голову не пришло закрыть дверь, выставить охрану и не пускать туда священников.
Красный костел уже забирали у верующих, и было это в 1932 году. В 1990-м, как только в тогдашнем СССР появился глоток свободного воздуха, верующие вышли бороться за свое наследие. Поставили палатки, голодали и добились своего. А первое богослужение провел там архиепископ Тадеуш Кондрусевич. Мог ли он тогда поверить, что через 30 лет будет подписывать обращение от священников разных конфессий к государственным властям, чтобы те прекратили физическое насилие над народом? Сотни избитых и искалеченных людей… Священникам пришлось напоминать, что человек имеет честь и достоинство. И что ответили власти?
Лукашенко тогда приказал, чтобы священники не вмешивались в гражданские дела, а занимались молитвами. Во время очередной акции протеста 27 августа силовики заблокировали людей в церкви. Архиепископ вновь осудил такие действия и, когда возвращался из рабочей поездки домой, его попросту не пропустили через границу. Не пустили гражданина страны, который в ней родился, домой. Разрешили въехать только в декабре, после того, как Кондрусевич согласился подать в отставку по возрасту в 75 лет.
Значит, Он видел, как пожилой человек вышел из машины, встал на колени, поцеловал родную землю и заплакал.
Значит, Он видел, как разоряли польские кладбища, где похоронили расстрелянных и ни в чем не повинных людей.
Значит, Он видит, как сейчас на крыльце храма стоит на коленях мужчина и молится за всех нас и даже за тех, кто отдал приказ отобрать церковь у верующих, и за тех, кто их туда не пускают.
Внезапно ли образовалась такая ситуация? Почему кто-то решил, что католический храм нужно закрыть? Может, и здание мозолит кому-то глаз? Так его снести не так просто. Даже не потому, что оно имеет символическое значение для народа, ведь в Минске и так сначала большевистские власти разрушали храмы, а потом во время войны авиация. Нет. К счастью, у беларусов тоже есть формальный повод: храм, построенный в неороманском стиле архитектором Томашем Пайздерским – памятник архитектуры и историко-культурная ценность Республики Беларусь. В 1910 году меценат Эдвард Войнилович построил его, чтобы почтить память своих умерших детей – Симона и Елены. И это счастье, что храм выстоял. Но кому-то не нравится, видимо, архитектурный стиль, ведь он не вписывается в ту самую концепцию «Белой Руси», которой не существует, но хочется, чтобы существовала. Ну не может быть у «Белой Руси» таких храмов!
Как тут не вспомнить слова одного из бывших руководителей так называемой «ДНР» Павла Губарева, который сейчас на войне убивает украинцев: «Убьем миллион, пять миллионов. Хоть всех истребим, пока вы (украинцы. – Ред.) не поймете, что вы бесноватые и вам нужно лечиться». Он сказал, что украинцы – «это россияне, в которых вселился бес». То есть не может быть своего языка, своих богослужений, своего всего того, что не вписывается в «русский мир».
Да, там идет война, но войска агрессора расположились и на беларусской земле. Православные церкви появились на территории современной Беларуси давно, и священники тогда никоим образом не подчинялись Московскому патриархату. Но кто-то думает, что не должно такого быть. Там и только там, в Москве, сейчас центр принятия решений. И все понимают, что номинальным властям нужна Церковь, которая будет стоять на стороне их интересов. Самостоятельные священники, которые честно служат в храмах, не вписываются в эту концепцию. Поэтому под преследование попали в свое время и православные священники. Не вписались в концепцию. Не вписывается в нее также беларусский язык и беларусская культура. Не вписываются кресты в Куропатах на месте массовых расстрелов беларусских граждан большевистскими чекистами. Не вписывается национальная символика. Не вписываются польские кладбища. Не вписывается хорошее образование и много еще чего. Проще перечислить, что вписывается.
Пока идет речь о том, что Красный костел якобы должен круглую сумму денег городскому бюджету. К тому же, чиновники хотят, чтобы ежемесячно в бюджет перечисляли Br 13 000. Но у церкви нет таких денег. Ведь храм – это не казино. Верующие именно этого и боятся: вдруг власти откроют там казино, или ресторан, или торговый центр… Что ж, время покажет. Священники и верующие молятся. А между тем Бог все видит…
Любовь Лунёва /ИР belsat.eu
Мнение автора может не совпадать с мнением редакции.
