В Беларуси парламент одобрил введение смертной казни за покушение на совершение акта терроризма. Принятие репрессивного закона объясняется целями «оказания сдерживающего эффекта на разрушительные элементы, а также демонстрирует решительную борьбу государства с террористической деятельностью». Текст законопроекта опубликован 28 апреля на Национальном правовом портале. Теперь документ должны одобрить в Совете Республики, потом его должен подписать Александр Лукашенко.
В условиях, когда ситуация «не до законов» длится в Беларуси уже два года, а отдельные чаты и некоторые СМИ признаны террористическими организациями, трактоваться поправки могут очень широко и как захочется властям. Разбираемся с экспертами, почему такой закон вводится именно сейчас.
Уголовный кодекс Беларуси описывает более 350 преступлений. Из них смертная казнь предусмотрена за 11 преступлений в мирное время и за 13 – в военное. Это наиболее тяжкие поступки: преступления против мира, безопасности человечества и военные преступления; особенно злостные убийства, в том числе представителя правоохранительных органов; террористическая деятельность.
Начиная с 2000 года количество смертных приговоров составляет в среднем 2–4 в год (иногда 0, но есть годы, когда было 7 или 9). Кроме приговоров за теракт в минском метро, все остальные связаны с массовыми или жестокими убийствами. Насколько адекватны поправки в закон, если собираются казнить не за факт преступления, а за подготовку к нему?
«В данном случае нет ни логики, ни наследования законом нормотворчества. Что не удивительно для страны беззакония, но все еще вызывает реакцию «А где дно?» – говорит в комментарии «Белсату» юрист Народного антикризисного управления Артем Проскалович.
По его словам, усиление ответственности за те или иные преступления должно быть обосновано цифрами и фактами. Обычно изучается период минимум 3-5 лет. За это время становится понятным, существует ли тенденция, как складывается следственная и судебная практика, каков портрет преступника, существуют ли другие способы воздействия (профилактика, изменения иного законодательства, условий жизни) и т.д., и только потом вносятся изменения в Уголовный кодекс. Ведь всегда нужно бороться с причиной, а не последствием.
«И здесь мы видим следующую картину. В Глобальном индексе терроризма Беларусь вместе с рядом других стран на последнем месте. С 2012 года не было ни одного террористического инцидента. Никакая практика явно на сегодняшний день не выработана. Единственное основание для принятия таких беспрецедентных изменений Уголовного кодекса – протестная и антивоенная активность белорусов», – отмечает эксперт.
Он подчеркивает, что сам факт возможности смертной казни за несовершённые поступки – правовой нонсенс. Исходя из необходимости сохранения баланса в Уголовном кодексе и опираясь на понятие тяжести преступлений и вызванных ими общественно опасных последствий, нужно вводить такое же наказание как минимум за любое убийство, изнасилование или причинение тяжких телесных повреждений.
«Уверен, что в отдельных людоедских диктаторских режимах может существовать что-то аналогичное, но ни одна демократическая страна не позволит себе существования таких неадекватных норм в законодательстве», – говорит Артем Проскалович.
По его словам, после событий 2020 года количество белорусов, исключивших для себя возможность мирного протеста, значительно возросло. К тому же Беларусь является страной-агрессором и фактически участвует в боевых действиях, хотя белорусские военные и не вошли на территорию Украины. Соответственно, никто уже не пойдет словами убеждать российских солдат в том, что они должны покинуть фактически оккупированную территорию Беларуси. Антивоенное движение в Беларуси с каждым днем набирает обороты, а его эффективная деятельность – путь к уничтожению режима Лукашенко.
«Нечеловеческие сроки лишения свободы, расширение понятия экстремизма, работа пропаганды, увольнения, истребление гражданского общества не дают результатов. С другой стороны – проблемы в экономике и государственном управлении, которые будут только нарастать, недовольство даже со стороны сторонников Лукашенко заставляют искать способы взять ситуацию под контроль. Поэтому режим продолжает зажимать гайки», — отмечает наш собеседник. По его словам, к тем поступкам, которые были совершены до введения такого закона в действие, он не должен применяться. Это еще один непреклонный закон Уголовного кодекса – отсутствие обратной силы норм, ухудшающих положение обвиняемого или осужденного. Поэтому никто из тех, кем занимается режим на данный момент, не может быть осужден по новым статьям.
«Более того, я уверен, что не будет вынесено ни одного смертного приговора по такому обвинению. Хотя сами дела будут, и их широко будет освещать пропаганда. Исключительно для запугивания. И с надеждой на то, что белорусы остановятся. Но тут режим сам себе наступает на горло. Потому что это еще один из юридических законов: если какие-то наказания перестают быть индивидуализированными, обоснованными и справедливыми, а рамки законного поведения становятся непонятными, то люди перестают бояться и бездействовать. Ведь их бездействие больше не является гарантией безопасности, а значит, не сдерживает людей от активной борьбы с диктатурой», – убежден Артем Проскалович.
Введение смертной казни для людей, совершивших покушение на террористический акт, – это ответ на волну диверсий на белорусской железной дороге в ответ на то, что российские войска де-факто оккупировали юг Беларуси и начали использовать белорусские аэродромы для нанесения ракетно-бомбовых ударов по Украине. Такое мнение в комментарии «Белсату» высказал основатель фонда BySol, правозащитник Андрей Стрижак.
«Режиму нужно было придумать страшилку, которая остановила бы белорусов в их желании замедлить передвижение техники, оружия и войск РФ по белорусской территории. Такие правки в закон принимаются, чтобы прежде всего предотвратить акты диверсий. Время покажет, как это будет выглядеть на практике. Но сейчас Лукашенко и его помощники проходят очередной этап расчеловечивания для общества», – говорит эксперт.
Возможно ли, что белорусские власти вдобавок боятся протеста «пустых кастрюль»? Экономическая ситуация в Беларуси ухудшается, происходит давление и наступление на независимые профсоюзы. Так, например, 27 апреля стало известно, что телеграм-чат независимого профсоюза «Гродно Азот» признали экстремистским формированием. Также планируется признать таковым и саму организацию.
«Чтобы состоялся марш «пустых кастрюль», кастрюли должны быть пустыми. В Беларуси происходит их постепенное опустение, но нет резкого ухудшения социально-экономического состояния людей.
Сегодня в Беларуси наблюдается ситуация зажима всего, что только можно. Это каток, укладывающий асфальт, он едет медленно, но беспрестанно. Власти стремятся уничтожить все, что им не подчиняется и не встраивается в мир, который Лукашенко пытается построить и продать обществу. Арестованы почти два десятка человек из Независимого профсоюза: это люди, которые постоянно контактировали через линию международной организации труда и государственных органов. Они работали на поле условного диалога и были таким мостом между международным сообществом и белорусской властью. И то, что даже этих людей сейчас сажают, показывает, что власть не интересует никакой диалог. Ее интересует то, чтобы признать больше всего людей и структур экстремистскими, чтобы как можно больше активных людей не хотели что-то делать», – отмечает Андрей Стрижак.
Подтолкнуть же людей выйти на массовые акции протеста по экономическим причинам, как это было, например, во время маршей нетунеядцев в 2017 году, может только паралич власти.
«Паралич власти может наступить, если Путин потерпит военное поражение в Украине, в результате чего произойдут изменения внутри России и затем – Беларуси. Я провожу здесь несколько исторических параллелей. Например, Крымская война, где Российская империя потерпела поражение, показавшая всю ее отсталость при всем пафосе и высокомерии. Это поражение привело к радикальным изменениям внутри страны. Также вспомним российско-японскую войну, когда колоссальное поражение России также привело к революционным изменениям. И, конечно, война в Афганистане – когда брежневский Советский Союз просто развалился под тяжестью накопленных проблем и военного поражения. Теперь может произойти подобная история. При том что Россия сегодня – это государство-фейк, которое не является тем мощным монстром, который она из себя показывает.
Ослабление власти в России, а за ней в Беларуси может ускорить опустение кастрюль и социально-экономический взрыв в Беларуси, который просто сметет лукашенковскую власть», – убежден эксперт.
Политолог Павел Усов выдвигает несколько причин столь жесткой смены законодательства, в первую очередь внутренние.
Первая причина: кризис в Беларуси так и не был решен, внутренние угрозы остаются довольно значимыми и опасными для власти. В критические моменты эти угрозы и недовольство вспыхивают локально и эпизодически, но все же они существуют. Власти стремятся полностью задавить потенциальные проблемы, которые могут возникнуть в какой-то момент ослабления контроля и политического давления. Следует не забывать, что Беларусь ждут выборы – парламентские, президентские, выборы во Всебелорусское народное собрание. А напряженность в обществе остается довольно серьезной.
«Жесткие изменения в законодательстве делаются для того, чтобы никакие выборы, массовые политические кампании не стали триггерами для протестов. Возьмем последний квазиреферендум, который должен был продемонстрировать готовность системы проводить такие компании. Но даже он показал, что власти не способны контролировать общество. Были засекречены списки членов комиссии, были введены абсолютно неадекватные меры контроля за процессом голосования, не были допущены наблюдатели на участки, то есть не были использованы никакие элементы хотя бы фасадной демократии. Власти полностью отказались от создания иллюзии прозрачности, свободы, демократичности этого референдума. То же ждет нас и в следующих компаниях», – говорит Павел Усов.
Вторая причина: довольно серьезной проблемой для власти стала война в Украине и ее последствия. Прежде всего – активность революционных элементов, так называемых белорусских партизан, которые сыграли очень важную роль в политическом и идеологическом контексте.
«Их саботаж на железной дороге, сливы информации со стороны железнодорожников в соцсети показали, что несмотря на террор и превентивные меры пресечения и запугивания активность и радикализация общества не прекратились. Наоборот, война создала условия для очень преданной и мужественной деятельности ряда белорусов, и это стало для власти проблемой. По моему мнению, это стало ключевым моментом для усиления репрессивности белорусского законодательства, чтобы увеличить психологическое давление, расширить пространство террора. Изменения в законодательстве предусматривают не сам террористический акт, а подготовку к террористическому акту, то есть если это будет дискуссия в соцсетях, на словах – это может трактоваться как подготовка террористического акта. Таким образом вводятся механизмы репрессий на уровне мыслей и мнений», – отмечает эксперт.
Третий момент – активная деятельность белорусских добровольцев в войне на стороне Украины.
«Стоит вспомнить в этом контексте конкретные, ясные заявления в сторону белорусских властей, что белорусские добровольцы, если поспособствует внешнеполитическая среда, могут включиться в непосредственную борьбу с Лукашенко. Чтобы запугать общество, создать инструменты давления для тех, кто связан с добровольцами, вводят элементы превентивных репрессий. В целом это увеличивает пространство психологического и политического террора в стране», – говорит Павел Усов.
По его словам, до последнего момента существования режима Лукашенко власти будут работать на зачистку, реализацию тоталитарных методов контроля, расправу над активной частью общества. Главной предпосылкой изменений в Беларуси станет поражение России в войне с Украиной, которая приведет к политическим изменениям в самой России.
Сегодня в список лиц, причастных к террористической деятельности, власти привлекли Светлану Тихановскую, главу Народного антикризисного управления Павла Латушко, оппозиционного политика Ольгу Карач. Павлу Латушко по уголовным делам уже грозит смертная казнь. 16 мая в Гродно начнется суд над предпринимателем из Волковыска Николаем Автуховичем, которого обвиняют в терроризме. Помимо него, в списке «террористов» на сайте КГБ Беларуси указаны еще 12 человек в этом деле. Среди них Сергей Резанович, его жена Людмила и взрослый сын Павел, которые якобы помогали Автуховичу прятаться от правоохранителей.
«Сейчас в Беларуси царит неототалитарная система. Все политическое пространство зачищено, ведется борьба с инакомыслием на всех уровнях, главным инструментом реализации внутренней политики является террор. Пока он не переходит в фазу массового уничтожения врагов народа, противников системы. Хотя эти новые законы о борьбе с «терроризмом» как раз дают возможность применять смертную казнь к политическим оппонентам, объявляя их террористами, как делали в советские времена с «агентами Запада» и «контрреволюционными элементами».
Режим может теперь сделать показательный процесс-расправу. Например, по делу Автуховича. Но если Николаю Автуховичу будет вынесен смертный приговор, это станет завершением формирования тоталитарной модели, когда право будет использоваться для уничтожения политических оппонентов. Это будет такой политический, психологический, правовой Рубикон, который развяжет руки системы», – подытожил эксперт.
СП/ММ belsat.eu
